Система долговременного ухода
Система долговременного ухода — это комплексная программа поддержки людей, полностью или частично утративших способность к самообслуживанию. В рамках программы гражданам пожилого возраста и инвалидам оказываются социальные услуги и медицинская помощь в стационарной или полустационарной форме, а также на дому — с привлечением сиделок.
О необходимости создания такой системы говорилось в поручениях президента РФ, данных в 2017 году по итогам встречи с представителями социально ориентированных НКО, благотворительных организаций и волонтеров. На этой встрече о необходимости развития системы долговременной помощи заявила директор БФ «Старость в радость» Елизавета Олескина.
В 2018 году создание системы долговременного ухода стало частью Национального проекта «Демография».
Проект реализуется тремя сторонами – БФ «Старость в радость», министерством труда и социальной защиты населения РФ, Агентством стратегических инициатив.
Целевая группа проекта – люди, имеющие дефицит самообслуживания и нуждающиеся в уходе, их родственники, а также специалисты по уходу.
В число пилотных регионов вошли Новгородская, Костромская, Тульская, Псковская, Волгоградская и Рязанская области. Доля пожилых людей в них составляет почти треть населения. В каждом из этих регионов для пилотного проекта были выбраны по два муниципальных образования, соответственно, по два центра социального обслуживания, два дома престарелых, два психо-неврологических интерната, больница и поликлиника.
Как работает система долговременного ухода
«Работа системы состоит из трех этапов: выявление, типизация и организация компенсации основных функциональных дефицитов человека», — сказал Александр Шкребело, руководитель проектного офиса БФ «Старость в радость».
Выявление – это поиск людей, которые раньше не попадали в поле зрения органов социальной защиты. Для этого данные о людях с функциональными нарушениями должны передаваться из больниц и поликлиник в центры социального обслуживания.
«Как только у человека меняется функциональный статус, то есть его фактическое состояние, органы социальной защиты должны сразу же менять программу ухода», — подчеркнул Александр Шкребело.
В пилотных регионах для поиска людей, нуждающихся в помощи, проводились также подворовые обходы, сообщила Елизавета Олескина.
Типизация – это разработка оптимальной программы помощи, необходимой каждому конкретному человеку. Ее регламент создавался совместно с Российским геронтологическим научно-клиническим центром.
Был подготовлен бланк анкеты, позволяющей оценить, в какой помощи нуждается конкретный человек. В пилотных регионах с использованием этой анкеты были опрошены более 20 тысяч пожилых людей и людей с инвалидностью.
Программа компенсации дефицитов состоит из двух компонентов: социального и медицинского.
Социальный компонент — это конкретные сервисы: социальные работники для ухода за пожилыми людьми и инвалидами на дому, центры дневного пребывания, школы ухода для родственников, пункты проката ТСР и т. п.
«Центры дневного пребывания есть во многих регионах. Но не везде есть специализация для работы с людьми с когнитивными нарушениями или с маломобильными гражданами», — отметил Александр Шкребело.
Между тем для родственников человека с деменцией — большое облегчение знать, чем занимается днем их близкий, добавила Елизавета Олескина.
В школах ухода родственники не только получают полезные знания, но и объединяются, создают сообщества, где могут обмениваться опытом и поддерживать друг друга.
Медицинский компонент – это гериатрическая служба, паллиативная служба, система реабилитации, а также патронаж.
«По факту, мы настраиваем те элементы системы, которые уже существуют, вокруг человека. Самый сложный процесс — все это скоординировать», — отметила Елизавета Олескина.
«Без частных инвестиций задачу не решить»
В цифрах реализация проекта выглядит так. В Костромской области, например, до ее начала было четыре гериатрических койки, один гериатрический кабинет, три врача-гериатра. Сейчас в регионе тридцать гериатрических коек, два гериатрических кабинета, десять врачей гериатров. В Заволжском доме-интернате раньше на одного специалиста по уходу приходилось двадцать постояльцев, сейчас — восемь.
Один из самых важных показателей работы проекта — это подготовка сотрудников, считает Александр Шкребело. «В регионах было обучено 1225 человек – это за полгода. Это большие учебные циклы, по 7-8 рабочих дней», — подчеркнул он.
В повышении квалификации специалистов по уходу важную роль сыграл БФ Елены и Геннадия Тимченко. В частности, он организовал несколько выездов российских специалистов за рубеж, чтобы показать, как работает система долговременного ухода в Чехии, Германии и Израиле.
Объем затрат, необходимых для создания системы долговременного ухода в масштабах всей страны, пока неясен. «Может быть, следует задействовать механизм социального страхования долговременного ухода», — сказала Елизавета Олескина.
«Перед нами стоят амбициозные задачи в национальных и федеральных проектах, в них должны быть вложены серьезные средства. Но поставлена и другая задача — привлекать туда внебюджетные средства. Что касается тех задач, о которых мы сегодня говорим, без привлечения частных инвестиций, без сотрудничества с некоммерческими организациями эти задачи не решить», — сказала председатель Комиссии ОП РФ по развитию некоммерческого сектора и поддержке социально ориентированных НКО Елена Тополева-Солдунова.
В следующем году планируется определить себестоимость системы долговременного ухода и наладить контроль качества услуг, которые предоставляются в ее рамках.
В 2019 году количество пилотных регионов увеличится до двенадцати. А к 2024 году, по словам вице-премьера РФ Татьяны Голиковой, к система долговременного ухода должна быть внедрена повсеместно. В 2018 году на реализацию пилотных проектов было выделено 100 млн руб., сообщила она. «Но уже начиная с 2020 г. мы планируем предусматривать существенно большие средства — это 2,1 млрд руб», — добавила вице-премьер.
«Система ухода за пожилыми есть, но ее элементы разрозненны»
Совет при Правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере обсудил вопросы создания системы долговременного ухода за людьми старшего возраста и инвалидами.
«Уход за людьми старшего возраста – это не только доброта и внимание, это прежде всего очень высокий уровень профессионализма», — подчеркнула на заседании совета вице-премьер Ольга Голодец. Именно от профессионализма руководителей и людей, непосредственно занятых уходом, зависит активное долголетие и комфорт пожилого человека.
Профессиональные стандарты для персонала, работающего с людьми пожилого возраста, еще не разработаны. Но их создание является первоочередной задачей, Ольга Голодец даже обозначила конкретный срок – 2 месяца. Образовательные стандарты для подготовки специалистов в области гериатрии будут основываться на профстандартах.
Создание системы долговременного ухода имеет множество аспектов – помимо профессиональных стандартов, это еще и разработка типовых зданий, и проблема импортозамещения. Ольга Голодец попросила членов совета определиться с тем, какое именно медицинское оборудование и мебель необходимо начать производить в России, чтобы развивать индустрию ухода за пожилыми людьми. В ходе совещания выяснилось, что в этот список необходимо включить также современные средства ухода.
В целом развитие системы долговременного ухода очень выгодно для государства, подчеркнула Анна Федермессер, руководитель Центра паллиативной медицины Департамента здравоохранения г. Москвы и президент Фонда помощи хосписам «Вера».
Оказание качественной помощи 600 тысячам человек сэкономит за год 121 миллиард рублей, заявила она. Расчеты производились по специальной формуле. «Это не эфемерная цифра», — сказала Федермессер.
Аналогичную мысль высказала Мария Морозова, генеральный директор Фонда Тимченко. «Долговременный уход — это не только уход за полностью обездвиженным человеком, а продуманная и комплексная система поддержки, которая включается уже при первых признаках потери человеком своего функционального статуса и, соответственно, создает условия для длительного и независимого проживания. Поэтому вложения в эту систему в долгосрочном аспекте очень выгодны для общества», — сказала она.
Ранее Владимир Путин поручил правительству совместно с АСИ к 30 октября разработать «комплекс мер по созданию системы долговременного ухода за гражданами пожилого возраста и инвалидами, включающей сбалансированные социальное обслуживание и медицинскую помощь на дому, в полустационарной и стационарной форме с привлечением патронажной службы и сиделок, а также по поддержке семейного ухода». Поручение было дано по итогам встречи с представителями социально ориентированных НКО, благотворительных организаций и волонтеров, где о необходимости развития системы долговременной помощи заявила Елизавета Олескина.
Средняя продолжительность жизни россиян составляет 72,5 года, при этом в некоторых регионах она даже преодолела порог в 80 лет, отметила Ольга Голодец. По данным Минздрава, к 2025 году лица старше трудоспособного возраста будут составлять 27% населения, а сейчас на их долю приходится 24,6%. «Сегодня число лиц старше 70 лет составляет в Российской Федерации 13 млн 370 тысяч человек. Это огромная цифра, и мы понимаем, что часть людей, которые перешагивают порог 70-летнего возраста, требуют дополнительного ухода, требуют специального сопровождения», — сказала Голодец.
Что такое «долговременный уход»?
Значение термина «долговременный уход» необходимо закрепить в нормативных документах, считает директор Благотворительного фонда «Старость в радость» Елизавета Олескина. «Долговременный уход соединяет медицинскую помощь и социальную, соединяет родственный, семейный уход, и профессиональный, формальный», — отметила она. Во всех странах эта система создается по одной схеме: определяется, какому количеству людей будет нужна помощь, создается финансовая модель, рассчитывается соотношение помощи в учреждении и помощи на дому, готовятся кадры специалистов.
В выстраивании системы долговременного ухода в России большую роль должны сыграть пилотные проекты. «Только если мы возьмем разные регионы и построим модель, которая будет жизнеспособна, мы сможем тиражировать этот опыт на всю страну», — отметила Елизавета Олескина. Пока что для этих пилотных проектов выбраны шесть регионов, в некоторых работа уже ведется.
«Неправильно говорить, что системы нет. Система есть, просто все работает разрозненно. Элементы не объединены вокруг человека», — сказала руководитель фонда.
«Система, в частности, призвана исключить такие ситуации, когда в интернате пожилой человек получает уход, а потом временно попадает в больницу, откуда возвращается с пролежнями, потому что больница занимается не уходом, а лечением. Или если человека выписывают из интерната домой – и он снова оказывается в тяжелом состоянии», — пояснила она.
Три уровня гериатрической помощи
Еще в 2016 году Минздрав утвердил порядок оказания медицинской помощи по профилю гериатрия, напомнил заместитель министра здравоохранения Сергей Краевой. Эта система состоит из трех уровней. «Верхний» уровень – это Федеральный научный центр геронтологии и гериатрии, созданный на базе Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н. И. Пирогова. «Коечный фонд центра составляет 260 единиц, за 2016 год там получили помощь более чем 7,3 тысячи человек», — сообщил Краевой.
В субъектах РФ (это второй уровень) уже работают 23 региональных гериатрических центра, которые насчитывают 1936 геронтологических коек. Наконец, первичный уровень – это гериатрические кабинеты и гериатрические отделения в медицинских организациях. Сколько их всего, можно представить на примере отдельных регионов. В Республике Башкортостан, например, таких кабинетов всего 28, в Оренбургской области – 30, в Волгоградской области — 14.
Как врач гериатр должен сотрудничать с участковым врачом? Терапевт при необходимости направляет пациента к гериатру, и тот разрабатывает программу ведения пациента, которую передает участковому врачу. Гериатр также может рекомендовать направление пациента в специализированный центр.
Учитывать IQ пациентов и защищать их имущественные права
Одна из основных проблем организации долговременного ухода за пожилыми людьми – налаживание межведомственного взаимодействия.
Существующая система предусматривает оказание в медицинских учреждениях – только медицинской помощи, а в социальных – только социальной, напомнила Анна Федермессер.
«Мы все знаем, что в 442 законе («Об основах социального обслуживания») говорится о содействии в предоставлении медицинских, психологических и других услуг, а закон 323 («Об основах охраны здоровья граждан») не исключает социальную помощь пациентам, которые в ней нуждаются. Но что такое содействие? К чему это обязывает? Это ни к чему не обязывает руководство социальных и медицинских организаций», — констатировала она. По словам Анны Федермессер, необходим нормативный акт, регламентирующий взаимодействие между органами здравоохранения и соцзащиты, чтобы пожилой человек мог получать комплексную помощь.
Елена Клочко, сопредседатель Координационного совета по делам детей-инвалидов и других лиц с ограничениями жизнедеятельности при Общественной Палате РФ, обратилась с предложением к Минтруду разработать совместно с региональными органами власти порядок контроля над опекунами – юридическими лицами. Ведь многие пожилые люди с психическими нарушениями находится под опекой организаций.
Речь идет о проверке условий их жизни, обеспечения сохранности их имущества, исполнения опекунами и попечителями своих обязанностей.
В то время как опекуны – физические лица регулярно проверяются органами опеки, юридические лица могут оставаться в этом вопросе бесконтрольными. «Мы выявили значительное количество нарушений на примере пилотных психоневрологических интернатов», — сообщила Клочко.
«То, что делается по отношению к опекунам — физическим лицам, должно исполняться и в отношении опекунов — юридических лиц», — подчеркнула она.
Социальные учреждения, безусловно, меняются, констатировала Анна Федермессер, поделившись впечатлениями о посещении трех таких организаций в Москве и Московской области. Однако с точки зрения досуга для пожилых людей даже лучшие из них оставляют впечатление, будто предназначены для пациентов с глубокой деменцией и крайне низким IQ, отметила она. «Среди людей, попадающих в такие учреждения, есть журналисты, профессура, учителя, врачи, есть люди с очень высоким интеллектуальным уровнем, и даже с когнитивными расстройствами уровень интеллекта у этих людей остается высоким. Им нужна другая активность в пожилом возрасте.
«Старик похож на ребенка, но интеллектуально это не ребенок», — подчеркнула Федермессер.
Елизавета Олескина, со своей стороны, вновь указала, что в рамках создания системы долговременного ухода необходимо изменить соотношение между персоналом и людьми, нуждающимися в заботе: в настоящее время одна санитарка ухаживает за 20-25 людьми, и это слишком много.